Для чего Facebook собственный город?

Компания Facebook собирается построить для сотрудников большой жилой комплекс рядом со своей штаб-квартирой в Менло-Парке, Калифорния. Для чего соцсети свой собственный город? Об этом рассуждает обозреватель "Компьютерры" Евгений Золотов.



На свете не много найдется работодателей, пекущихся о своих сотрудниках столь же трепетно, как Facebook. Пусть пресса полощет компанию и ее основателя, для девяти из каждой десятки айтишников фейсбуковский кампус — воплощенный рай на земле. Нет смысла перечислять здесь все материальные и нематериальные блага, проливающиеся на голову попадающих туда счастливчиков: это делалось не раз и не два (от бесплатных кафе, парикмахерской и спортсекций до прачечной и уличного кинотеатра). Главное, что легко верится: для посетившего эти райские кущи мир за фейсбуковской оградой навсегда теряет краски.

Тем не менее фейсбуковцы вынуждены периодически за эту ограду выходить — знаете, ведь людям нужно где-то жить, когда они не работают. Но уже через пару лет для многих из них этот процесс станет менее болезненным: компания Марка Цукерберга решила построить возле своей штаб-квартиры настоящий городок!
 

Штаб-квартира Facebook и ее центральный рабочий кампус с 2011 года квартируют в местечке Менло Парк, что в Кремниевой долине (Калифорния, США). Здесь круглый год тепло и солнечно, здесь рукой подать до Пало-Альто и Стэнфорда, здесь самое высокообразованное население в стране и самая большая удельная плотность венчурных инвесторов. И вот здесь, в пяти минутах велосипедной езды по собственной велосипедной трассе от своих офисов, Facebook руками нанятых архитекторов и девелоперов, возведет (как его окрестила безжалостная пресса) Фейсбуквиль, он же Цукланд, а если серьезно — городок Anton Menlo на 394 квартиры.

 

В Anton Menlo будет всё, что только может понадобиться его обитателям. Помимо апартаментов разной площади (но ничего шикарного, максимум три спальни), будут магазины, бары, зоны отдыха, даже центральный бассейн и ветклиника. Ключевая идея: сформировать пространство, которое воссоздаст царящую в рабочих помещениях Facebook атмосферу открытости, творчества.

Сделать это будет не трудно, ибо архитектор тот же, что проектировал часть фейсбуковского кампуса, а команда Цукерберга принимала в процессе проектирования самое непосредственное участие. Квартиры планируется сдавать в аренду по обычным ценам (жильё в Долине недешевое, примерно от двух тысяч долларов в месяц), а строительство уже начато и завершится в 2015 году.

Возведение Anton Menlo обойдётся Facebook в 120 млн долларов. И если сумма сама по себе не впечатляет (в "инстаграмах" получается примерно одна шестая?), то функционально проект станет беспрецедентным в истории интернет-компаний. Рабочие городки — изобретение XIX века: сто — сто пятьдесят лет назад их строительством увлекались британские и в особенности американские промышленные гиганты. В Соединенных Штатах на пике моды в рабгородках проживало несколько процентов населения страны!



Такие "города" — а точнее, поселки — строились в непосредственной близости от фабрик и предоставляли своим жителям необходимый минимум услуг, от здравоохранения до юридических. Но никогда еще интернет-компании не отваживались на подобное.

А ведь, вспоминая присущую доткомам манеру заимствовать удачные идеи, не трудно предвидеть, как подобными городками обзаведутся Google, Twitter, другие. Но зачем это понадобилось "Фейсбуку"?

Одна из версий — экономия. Имея собственную жилплощадь под боком, будет легче и дешевле импортировать рабочую силу издалека. Но, честно говоря, для корпорации, ворочающей миллиардами, это выглядит экономией на спичках. Куда вероятней прицел на повышение производительности: устроив своим сотрудникам не только рабочее место, но и быт, можно с большей уверенностью рассчитывать, что сотрудники будут "выкладываться" полностью. Ведь головы их к моменту прихода в офис будут свободны от бытовых проблем. Вокруг этого аспекта и разгорелись самые жаркие дебаты в прессе и на форумах.

Скажется ли проживание в Фейсбуквиле на производительности в лучшую сторону? Искать ответ в прошлом бесполезно: рабгородки образца столетней давности — отнюдь не веселые места. Фактически они были способом привязать работника к компании, сделать его максимально зависимым. Многие даже называли это узаконенной формой рабства: вместо денег рабочим часто платили талонами компании (которые принимались, естественно, только ею самой), да еще и в таких размерах, что работник был вечно должен.
 

В Anton Menlo, понятное дело, все иначе, туда будут мечтать попасть. Но представьте на минуту, что вы, пусть и по собственному желанию, оказались в среде, где вашему работодателю принадлежат не только столы, стулья и компьютеры, но и ваша жилплощадь, деревца в саду, бассейн под вашим окнами. Что снимать квартиру вам предстоит на пару с коллегами, и ваши же коллеги будут попадаться вам по пути в магазин, на прогулке в парке, вечером в баре. Не появится ли у вас ощущение, что вы "на работе" всегда, даже когда рабочее место покинули?

 

Кто-то возразит, что такова уж тяжелая доля айтишников: мы и так обречены работать всегда и везде, потому что имеем дело с бесплотной информацией. Но вы понимаете беспокойство: в Anton Menlo мысль "Трудись!" будет навязана, ею будет пропитано всё вокруг. Как это скажется на людях?
 

Существует интересная (хоть, конечно, и спорная) теория, согласно которой инновации есть результат переработки незнакомых, непривычных идей, фактов, ситуаций. Покидая рабочее место, мы погружаемся в эту неизвестную, непредсказуемую действительность (автор "Чёрного лебедя" Нассим Талеб называет город "зоной концентрированной случайности") и возвращаемся на следующий день интеллектуально готовыми к новым свершениям.